Метка: Археология

Из книги: 
"Белов В.Н. Елабужский край на страницах печатных изданий Российской Империи. 
Библиографическое исследование. /- М: Издат. «Перо», 2014. – 428 с."

Спицин А.А. Приуральский край. Археологические розыскания о древнейших обитателях Вятской губернии. Материалы по археологии восточных губерний России. Вып. I (Под ред. Д.Анучина). М., Типография Э.Лисснера и Ю.Романа 1893  стр.85-92

Большая работа известного вятского историка, статистика, краеведа и археолога А.А.Спицина. В предисловии автор работы подробно описывает историю археологических описаний и изысканий о вятских древностях (в том числе, конечно, и тех. которые расположены в Елабужском уезде и непосредственно близ г.Елабуги), начиная с XVIII века и до конца 80-х годов XIX века. Достаточно детально изложена библиография работ, посвященных археологии и древнейшей истории, причем особое внимание обращено на работы, публиковавшимся в изданиях Общества Археологии, Истории и Этнографии при Казанском Университете (Применительно к Елабужскому краю, это работы Шестакова, Потанина, Пономарева и др-х).

Автор в предисловии отмечает, что «Предлагаемая работа составляет систематизированный свод всех имеющихся по руками автора сведений по доисторической археологии Вятской губернии».

Применительно к Елабужскому краю различные отрывочные сведения встречаются, практически, во всех разделах издания, в связи с чем  я бы рекомендовал любому исследователю просмотреть всю работу. Непосредственный же интерес представляет Раздел IV «Собственно болгарские древности и камские елабужские городища». Почти под тем же названием, только в значительно сокращенном варианте некоторые сведения из данного раздела публиковались в работе А. Спицина «Вещественные памятники древнейших обитателей Вятского края. Вятка, Издание Губернского Статистического Комитета, 1889». Данное описание Елабужского Чертова Городища является наиболее полным из современных ему исследований и по праву может быть поставлено в один ряд с описаниями Рычкова Н.П. и Невоструева К.И,

Наряду с Елабужским, которому в разделе отведено все-таки ключевое место и особое внимание, в разделе сравнительно кратко описаны так же находящийся на устье р. Вятки «городок близ д.Грахан» (который по мнению автора, мог быть болгарским наблюдательным постом); так называемая Котловская шишка, близ с. Котловки Елабужского уезда; Котловское городище, в полуверсте от шишки, ниже по течению Камы и земляной вал в полуверсте от деревни Новая Анзирка, Черкасовской волости Елабужского уезда.

1. IV. Собственно болгарская древности и камския елабужския городища

Собственно болгарскими городищами в Вятской гу­бернии мы решаемся признать только два, елабужское и граханское (последнее — Казанской губернии, но стоит на устье р. Вятки).

1. Елабужское городище пользуется широкою извест­ностью на Каме и не раз было описано, но интерес любо­пытных посетителей и ученых путешественников сосредоточивался исключительно на остатках расположенного на городище каменного сооружения; другие же особенности его до сих пор мало привлекали внимания и оставались без исследования.

Городище находиться близ г. Елабуги и расположено над устьем рч. Тоймы на весьма высоком (до 25 саж. вы­соты) каменистом мысу¹. Вид отсюда на течение Камы об­ширнейший, а белая башня городища виднеется издалека. Справа городища идет крутой каменистый спуск к речке, а слева — глубокий и длинный овраг, который ныне навер­ное шире и глубже, чем был прежде, так как проходит по весьма рыхлой супесчаной почве. Городище занимает удли­ненную площадку и должно быть отнесено к числу значи­тельнейших на Каме, так как одна ширина этой площадки доходит до 55 саж., а длина ея, взятая вместе с укрепления­ми, почти втрое больше. Часть площадки до первого вала имеет весьма чувствительный склон на левый бок, в ши­рину до 20 саж. Укрепления так основательны, что зани­мают немногим менее половины всей площади городища; они состоят из трех массивных валов: двух прямых и од­ного согнутого под углом; все три сопровождаются впол­не отчетливыми рвами… Валы отстают друг от друга более чем на 25 саж. и представляется вероятным, что некогда под защитою их существовали небольшие посады².

Раскопки на площади городища показали, что оно было занято в разное время разными культурами и одновремен­но различными племенами, о чем, при недостатке более ха­рактерных находок, приходиться судить главным образом по черепкам. Черепки встречены здесь четырех типов:

1) Древнейшие черепки имеют раковинную примесь, в изломе чаще всего темные или черные и имеют особенный, не встреченный более нигде на вятских городищах орна­мент, именно городчатый. Орнамент этот идет по щекам сосудов, а не по краю их; чаще всего он довольно резкий и грубый, но иногда бывает очень изящный и мелкий; линии употребляются безразлично простыя и зубчатыя. Столь же употребителен обыкновенный веревчатый орнамент, ино­гда по 8 пар; орнамент этот редко идет волнообразно, ук­рашает единственно край сосудов и нередко является вме­сте с кружковым орнаментом, который употребляется и самостоятельно. Края сосудов совершенно прямые, иногда с поясками, дно круглое. Толщина черепков не одинакова: черепки с веревчатым рисунком имеют до 0,5 сант. в тол­щину, а черепки с городчатым орнаментом всегда тоньше. Черепки того и другого вида встречены как на площади го­родища, так и между валами, из чего, быть может, следу­ет заключить, что все валы были насыпаны одновременно. Какому племени принадлежали эти черепки, мы не зна­ем, — быть может они болгарского происхождения.

• Несомненно болгарскими мы считаем гладкие, из прекрасной черной и красной глины черепки от высоких и с прямым дном сосудов. Некоторые из этих сосудов име­ют кувшино-образную форму с одной или двумя ручками, другие напоминают собою так называемые «балакири».
• Вдоль края таких сосудов иногда идет пояс из мелких про­
  дольных линий, а ниже сетчатый орнамент.
• Котловского типа, толстые, грубые, в разломе пре­имущественно черные, изредка серые. Края некоторых че­репков украшены редкими зубцами.
• Позднейшие русские. В глине весьма заметно присут­ствие песку. Встречаются тонкие желтые узорчатые черепки.

Из других находок на елабужском городище до сего времени были известны следующие: 1) по указанию о. Кулыгинского, писавшего в 1847 г., крестьяне на примыкаю­щем к городищу поле выпахали большие медные ножи и топоры, 2) на городище было когда-то найдено медное блюдо с изображением животнаго, имеющаго туловище барана, голову змеиную (зеркало), 3) в поле около городи­ща было выпахано литое изображение какого-то животнаго, вершка 1,5 величиною; вместо ног приделаны были ко­лечки, которые при движении бренчали. В старину находок на городище, по слухам, делалось больше; о. Кулыгинскому от одного мастера удалось слышать, что он много медных находок с городища переплавил в другие вещи. В 1854 г. че­рез дирекцию народных училищ было доставлено в Геогра­фическое Общество от учителя Курбатова какое-то медное орудие, выпаханное за валом в поле¹.

Наши усердные поиски и раскопки на городище дали скудный результат и показали, что на обильныя находки здесь нельзя разсчитывать. В Московское Археолог. Обще­ство нами отсюда доставлены: 1) четыре каменных напрясла, 2) два плоские глиняные кружка с отверстием по сере­дине, 3) часть костяных четок, 4) интересная бронзовая привеска в виде колчана с луком, 5) два железные наконеч­ника стрел, один плоский, другой почти круглый, 6) обломок большой костяной стрелки позднейшей грубой обработ­ки), 7) часть костяного наигольника (?) с болгарским круж­ковым орнаментом, 8) просверленная баранья лодыжка, 9) два железные прямые ножа, 10) глиняный настенный орна­мент, 11) части глиняных тиглей и обломки форм для отлив­ки, 12) разные железные предметы самаго позднейшаго вре­мени: свинец, огниво, глиняные таши для сетей, слюда и пр. Любопытно, что на елабужском городище найдено несколь­ко известковых жерновых камней совершенно такого типа, какие встречаются на костеносных городищах, но других предметов той же культуры здесь не оказалось.

Перечисленные находки позволяют сделать предпо­ложение, что елабужское городище принадлежало болга­рам, составляя, вероятно, самый северный пункт их владе­ний в низовьях Камы; кто занимал это место до болгар, мы не знаем, но трудно допустить, чтобы столь удобная местность не была никем занята ранее. Болгары любили селить­ся большими городами, и потому сравнительно маленькое елабужское городище едва ли не было сооружено каким нибудь народом еще до появления их на Каме, но вполне определено этого мы, конечно, не можем утверждать.

Широкую известность свою елабужское городище при­обрело благодаря находившемуся на нем загадочному ка­менному сооружению. Теперь от него осталась весьма не­значительная часть в виде одиноко стоящей круглой башни (притом же сильно подновленной), а в прежнем своем виде это сооружение представляло высокий, почти квадратный каменный четыреугольник, укрепленный восемью высту­пающими из него башнями, и было весьма своеобразно. Ка­ждая из четырех стен имела внутри сооружения по 8 саж. длиною, в вышину до 2 саж. Первоначальная вышина башен неизвестна; верх их был, вероятно, деревянный. Вход был, можно думать, только один, очень узкий, между двумя близ­ко стоящими друг к другу башнями, со стороны Тоймы, т.е. близ самаго обрыва берега¹. Стена четыреугольника и ба­шен имела всюду одинаковую толщину (1 аршин) и сложе­на из небольших (не более 2-х четвертей) круглых камней, скрепленных отличным известковым цементом. Строители пренебрегали диким камнем, который пластами лежит под самым городищем, а брали для постройки, как более надеж­ный материал, валуны и голыши из песчаника, преимуще­ственно краснаго; очень мелких камней они не употребляли и видимо заботились о том, чтобы камни в стене прилегали друг к другу возможно плотнее. Цемент состоит из крупно толченаго алебастра с небольшим количеством гальки.

Кому принадлежало это сооружение и каково его пер­воначальное назначение? Принадлежало оно, конечно, болгарам или татарам, а назначение его мы пока не реша­емся определить, но во всяком случае это не цитадель, так как размеры его для такой цели слишком незначительны. Вероятно, это или что-нибудь в роде караван-сарая, или, что всего вернее, гробница какого-нибудь хана или свято­го. Последнее предположение можно основать между про­чим на том обстоятельстве, что сооружение наиболее ха­рактерною своею частью (тою стороною, где расположена треугольная башня) обращено на юг; если предположить, что двор был покрыт сверху деревянным навесом, то все сооружение может напоминать мечеть, при чем треуголь­ная башня могла бы иметь значение мусульманского «мих-раба». Не есть ли это гробница Амлян-хаджи и других по­следователей пророка, которую, по словам Шереф-Эддина, посетил на устье Тоймы Тимур? Или может быть это под­ражание какой-нибудь знаменитой мусульманской по­стройке, вроде Каабы?

Проф. Невоструев древнейшее упоминание об Елабуге (под именем Суддума¹) нашел у Шереф-Эддина, передающего, что этот город находится на устье Тоймы, что он, как и Бул­гар, был разорен Аксак-Тимуром; Шереф-Эддин упоминает, что на юнанском языке «Суддум» значит — «окунь», по татар­ски — «алабуга», что при Тимуре в Суддуме ханом был Иль-бакши; кроме того, сообщает некоторые подробности разоре­ния этого города. Сам Невоструев, ссылаясь на то, что во всех летописях о походе на болгар Андрея Боголюбскаго в 1164 г. прославленный чудом г. Бряхимов указывается на Каме, и на то, что этот город, как крайний, действительно мог быть пя­тым в числе тех, которыя занял в этот поход русский князь, считает возможным думать, что на месте елабужскаго горо­дища стоял именно этот булгарский город. Автор «Казанской истории» упоминает о существовании на Каме пустого разо реннаго Андреем Боголюбским города стараго Бряхова, но о прорицалищ на Бесовом городище он говорит в другом месте и под другим именем. Шпилевский, на том основании, что в татарских летописях одни и те же разсказы относятся одина­ково к Бряхимову и Булгару и в виду того, что Булгар в древ­ности стоял на Каме, признает тожество Бряхимова с Булга­рами¹, но ясно, что вопрос о местоположении загадочнаго Бряхимова все еще не решается этим соображением. В 1614 г. на городище казначеем Костромскаго Богоявленскаго мона­стыря Ионою построен монастырь, существовавший здесь до 1764 г., т.е. в течение ровно 150 л.

Сохранилось небольшое описание каменнаго соору­жения на елабужском городище 1767 г., из котораго мы уз­наем, что в эту пору еще оставалась целою вся восточная стена, а большая башня (в ней помещалась церковь во имя Св. Духа) имела до 3 саж. в вышину и была прикрыта дере­вянным шатром. Два года спустя остатки каменной стены и башен были описаны Рычковым, давшим и изображение ея, равно как и подробный план всего городища². Верхния части двух башен в это время уже были разрушены, сравнялись со стеною и ничем не были прикрыты. Ввер­ху сохранившейся большой башни еще оставались шесть небольших окошек³. Рынков предполагает, что эта башня была проходная, надворотная. В 1834 г. городище посетил и описал проф. Эрдман. В это время от двух башен остава­лись только основания, а третья была уже сильно разруше­на, особенно с западной стороны. Эрдман заметил в этой башне два этажа и остатки дубоваго наката⁴. В 1844 г., как узнаем из записки о городище Л. Кулыгинскаго, три сторо­ны оставшейся башни были разрушены крестьянами и она осталась только в виде «доски», с дверью и окном¹, как она нарисована у Свиньина, в атласе к трудам I Археолог. Съез­да и в одном иллюстрированном издании 1880 г.² В 1867 г. башня была реставрирована елабужскими гражданами, но не вполне удачно: к ней прибавлен контрфорс и верхний этаж выведен круглым, вместо шестигранного, как бы сле­довало; характер каменной кладки также изменен.

В 1868 г. обширную статью об елабужском городище написал для I Археологическаго Съезда проф. Невоструев. Здесь очень заботливо и полно собраны всевозможные сведения о городище, дан план его, вид мыса и вид остав­шееся части башни³. К приведенным им указаниям на ли­тературу предмета прибавим, что некоторые, впрочем са­мые незначительные сведения об елабужском городище можно найти у Зябловскаго⁴, в Журн. М.В.Д. за 1884 г⁵, и у Алабина⁶. Изображение уцелевшей башни находится среди видов вятских городов начала нынешняго столетия, храня­щихся в Вятск. Статист. Комитете.

В 1881 г. городище отчасти было раскопано П.А. Поно­маревым, но при этом характерных находок не было сдела­но⁷. Нами значительныя раскопки на городище были про­изведены летом 1888 г. Были старательно осмотрены оба склона городища, на пространстве всей площадки вырыто множество пробных ям, а в оползне, оказавшемся здесь на левом наклоне, проведено несколько рвов, главным обра­зом на самом мысу городища, так как толща культурнаго слоя здесь найдена наиболее значительною. Впрочем оползень оказался настолько бедным находками, что весь инте­рес раскопки сосредоточился на исследовании фундамента каменной постройки.

2. Находящийся на устье р. Вятка близ д. Грахань «го­родок», быть  может,  был болгарским  наблюдательным пунктом…

Лет 20-25 тому назад, когда площадка городища еще не была истощена, граханские ребята приходили сюда во вре­мя пашни с специальною целью разживиться находками, на которые в это время можно было всегда рассчитывать. Вот некоторые из этих находок, указанные самими нашед­шими их лицами: серебряное кольцо с большой наставкой, железный баланс от весов, медныя салки от весов, даже с цепочками, копья, железные кинжалы, котлы (?) и пр., все эти вещи более железные, чем медные. Один из крестьян принес мне свою старинную находку на городище — от­личное небольшое железное копье с втулкой и яблоком на ней…

3. Котловская шишка. Близ с. Котловки находится вы­сочайший характерный холм (так называемая «шишка») видный издалека. С верху этого холма открывается прекрасный вид на всю округу…

 

Оригинал издания читать в pdf -формате

 Спицин А. Вещественные памятники древнейших обитателей Вятского края. Вятка, Издание Губернского Статистического Комитета, 1889 стр.22-24

 

1. IV. Болгарские древности и камские елабужские городища.

 

Собственно болгарскими городищами в Вятской губернии мы решаемся признать только два, елабужское и граховское.

Весьма известное на Каме елабужское городище находится близ г.Елабуги и расположено на весьма высоком выходящем на р. Каму мысу, между берегом и глубоким оврагом. Вид отсюда на течение Камы обширнейший. Городище занимает удлиненную площадку и должно быть отнесено к числу самых значительных камских городищ, так как одна ширина этой площадки доходит до 55 саж., а длина ее, взятая вместе с укреплениями. почти втрое больше. Укрепления городища так основательны, что занимают не многим менее половины всей площади городища. Они состоят из трех массивных валов – двух прямых и одного согнутого под углом; друг от друга валы отстоят более чем на 25 саж. и представляется невероятным, что под защитою их некогда существовали небольшие посады.

Раскопка городища показала, что оно было занято в разное время племенами разных культур, о чем, по недостатку более характерных находок, приходится судить по находкам черепков, которых найдено здесь четыре типа: древние с раковинной примесью и городчатым узором, не встречаемые на других вятских городищах, болгарские черной и красной глины, грубые черепки котловского типа и наконец позднейшие русские.  Находки черепков, а также других предметов позволяют сделать предположение, что елабужское городище принадлежало болгарам, составляя, вероятно, самый северный пункт их владений в низовьях Камы: кто занимал это место до болгар мы не знаем, но трудно допустить, чтобы столь удобная местность не была никем занята ранее. Болгары любили селиться большими городами, и потому сравнительно маленькое елабужское городище едва ли не было сооружено каким нибудь народом еще до появления их на Каме, но вполне определенно этого мы, конечно, не можем утверждать.

Широкую известность свою елабужское городище приобрело благодаря находившемуся на нем загадочному каменному сооружению. Теперь от него осталась весьма незначительная часть в виде одиноко стоящей круглой башни (притом же сильно подновленной), а в прежнем своем виде это сооружение представляло высокий, почти квадратный каменный четыреугольник, крепленый восемью выступающими из него круглыми и полукруглыми башнями, и было весьма своеобразно. Одна башня, южная, была треугольная. все сооружение имеет небольшие размеры: каждая из четырех стен имела в длину немного более 8 саж., в вышину до 2 саж.; первоначальная высота башен была не выше 3 саж., а диаметр их внутри имеет 2 саж.; башни имели, кажется, два этажа, прикрытие их было деревянное. Вход был, можно думать, один, очень узкий, меду двумя близко стоящими друг к другу башнями, со стороны Тоймы. Стена череугольника и башен имела всюду одинаковую толщину (1 арш.) и сложена из довольно крупных круглых камней, скрепленных отличным известковым цементом. Кому принадлежит это  сооружение и каково его первоначальное назначение? Принадлежит оно, кончено, болгарам или татарам, а назначение его мы пока не решаемся определить но во всяком случае это не цитадель, так как размеры его для такой цели слишком незначительны. Вероятно, это или что-нибудь вроде караван-сарая, или, что всего вернее, гробница какого-нибудь хана или святого. Последнее предположение можно основать между прочим на том обстоятельстве, что сооружение наиболее характерною своею частью (тою стороною, где расположена треугольная башня) обращено на юг. не есть ли это гробница Амлян-ходжи и других последователей пророка, которую, по словам Шериф-эдддина, посетил на устье Тоймы Тимур? Или может быть это подражание какой-нибудь знаменитой мусульманской постройки, вроде Каабы?

Пр. Невоструев древнейшее упоминание об елабужском городище нашел у Шериф-эддина (XVI в.), который называет его Суддумом (Содум). Летописи наши не упоминают этого городища, если не приурочивать к нему известного по летописям города Бряхимова на Каме, что представляется более чем гадательным. В 1614 г. на городище основан был православный монастырь, существовавший здесь ровно 150 лет, до 1764 года.

Близ устья р.Вятки находятся еще два городища, которые мы не знаем к какой группе причислить, и описываем их в числе болгарских городищ только потому. что они не походят на другие камские укрепления этого рода. Одно из них занимает вершину замечательной по высоте и оригинальному виду так называемой «Котловской Шишки», а другое раположено на мысу меж двумя оврагами близ с. Котловки. Котловская Шишка защищена в разных местах несколькими валами, из которых главный, ограждающий площадку со стороны поля, имеет до 90 саж. длины и очень массивен, в двух местах имеет проходы, прям. Культурный слой слаб. Котловское городище имеет два вала и по внешнему виду ничем не замечательно, но находимые на нем черепки весьма отличны от черепков всех других камских городищ: они грубы, толсты, не имеют раковинной примеси и украшений: сосуды этого городища имеют прямое дно.

Спицин А. Новые сведения по доисторической археологии Вятского края. Вятка, Губернская типография, 1887 стр.13

В марте 1882 года Вятским статистическим комитетом различным местным учреждениям и частным лицам было разослано приглашение оказать содействие занятиям VII археологического съезда в Ярославле сообщением новых сведений о  вятских древностях и доставлением на предложенную при съезде выставку различных древних предметов и вещей. Издание представляет собой описание предметов, доставленных в Вятский статистический комитет  откликнувшимися лицами.  В контексте тематики настоящего библиографического исследования. интерес представляет следующая информация (стр.13):

«Из Ананьинского могильника в статистический комитет учителем елабужского городского училища В.Н.Рязанцевым доставлены: 11 зеленых пронизок, 4 бронзовые обычного типа стрелочки, железный с гранями наконечник копья, кремниевый обломок стрелы и каменный топор. Самая замечательная из перечисленных вещей – несомненно этот топор. Он обработан из куска песчаника очень плотной породы, не имеет отверстия и прикреплялся к рукояти ремнями, для которых на нем сделаны характерные выемки».

Из книги: 
"Белов В.Н. Елабужский край на страницах печатных изданий Российской Империи. 
Библиографическое исследование. /- М: Издат. «Перо», 2014. – 428 с."

Протоколы заседаний совета и общих собраний членов Общества Археологии, Истории и Этнографии  при Императорском Казанском Университете за 1880-81 год. С приложениями. Том IV. Казань, 1885 стр.64—68

Протокол ХХ (Чрезвычайного) Общего Собрания, 16 мая 1881 года.

1. IV. Действительный член П.А.Пономарев предложил на благоусмотрение Общего Собрания составленный им следующий проект археолого-антропологической экскурсии в некоторые местности Вятской губернии в течение предстоящего лета: «Предлагаемый на рассмотрение Общего Собрания проект экскурсии в Вятской губернии основывается, ближайшим образом, на результатах тех изысканий, которые произведены были мною и Н.П.Загоскиным в разных местностях Казанской губернии летом прошлого года….. Считая совершенно невозможным ограничиваться изучением древних памятников одной только Казанской губернии. Встретив сочувственное отношение Общества к этому предложению, я в настоящее время развиваю его в следующий проект работ, которые я желал-бы произвести наступающим летом: 1) Разрыть Ананьинский могильник и осмотреть его окрестности, в особенности же Чертово городище близ которого находили большие медные топоры, ножи и такие предметы, как. например медное блюдо с изображением барана со змеиной головой. 2) произвести пробные разведки, а отчасти и специальные раскопки близ с. Танайки, где находят медные кельты и каменные орудия; близ с. Тихие Горы, где указывают или чудские городища, или курганы; близ Воткинского завода, где упоминается городище, на котором вероятно была выпахана приобретенная А.А.Штукенбергом медная секира с рельефным изображением двух голов, дракона и хищной птицы, — находка, которой я нахожу возможным придать особенно выдающееся значение, благодаря сочетанию форм тех мифических животных, отдаленное изображение которых присуще множеству местных, алтайских и скифских древностей…..

Предлагая, таким образом исследовать низовье Вятки и правое побережье камы от границ Казанской губернии до Воткинского завода, я имею в виду преследовать следующие задачи:…5) Собрать, по возможности, русские и инородческие предания и разведать, нет ли здесь, кроме легенды о змее-прорицателе, обитавшем на Чертовом Елабужском городище, еще каких нибудь преданий о мифических животных, указывающих и здесь на следы древнего шаманского культа, замеченного членом-сотрудником нашего Общества г. Потаниным у приалтайских племен, от которых узнал он о мифическом змее Ельбегене и мифической птице Джалбагае, давших, быть может, начало и название Елабуге.  Вопрос о специальном обследовании Вятского края – вопрос не новый. он имеет историю. Он выдвигается то и дело. Не дальше как в 227 № «Голоса» за прошлый год, рассказывалось о новых открытиях, сделанных г. Радаковым в Елабужском уезде вообще и в Ананьинском могильнике в частности. «Ананьинский могильник, говориться в этом сообщении, — далеко еще не вполне исследован, как он заслуживает по своему изумительному археологическому богатству и значительной древности. нельзя только не пожалеть, что ни одно из наших археологических обществ не послало особой комиссии для его исследования. Аспелин, далеко не разрывший его вполне, собрал замечательную коллекцию и пожертвовал  ее Гельсингфорскому музею». При подобном положении вещей, не откликнется на этот зов наше общество – откликнется какое либо другое, и нам придется быть только зрителями того, как древности нашего края будут уплывать из наших рук и дробиться между иногородними, а может быть и иностранными музеями.

(Далее идет «испрашивание» средств на экскурсию и др. рабочие вопросы –В.Б.)

Общее собрание определило: Утвердить означенный проект и предоставить П.А.Пономареву пригласить к участию в экскурсии лиц, содействие которых может оказаться полезным для успеха предполагаемых археолого-антропологических исследований.

 

Читать продолжение в формате скриншотов страниц.

Из книги: 
"Белов В.Н. Елабужский край на страницах печатных изданий Российской Империи. 
Библиографическое исследование. /- М: Издат. «Перо», 2014. – 428 с."

Археологические известия и заметки, издаваемые Императорским Московским Археологическим Обществом, под редакциею действительных членов И.А.Линниченка и В.М. Михайловского. № 1. М., То-во типографии Мамонтова, 1896 стр.336-337

Заседание слушанное 12 августа в 12 часов.

3. И.Н.Смирнов. «Дмитриевский могильник Елабужского уезда».

Референт сообщил о раскопках в 1895 г. одной и, кажется, последней могилы открытого в 1892 г. членом Московского Археологического Общества Ф.Д.Нефедовым могильника бронзового или медного века.

Ногами на Ю., к Каме, головой на С., на глубине 12-16 вершков под слоем мусора и угля, накопившегося после пожара, который уничтожил стоявшие на береговой террасе Камы дома, найден был женский костяк. Труп был положен на спину, лицом вверх, на лбу уцелело несколько бляшек, украшавших рядами повязку-диадему, которая закреплялась, по-видимому, у основания косы. Около груди по обе стороны находились бараньи лопатки – остатки жертвы. Принадлежность могилы бронзовому, или медному, веку устанавливается нахождением в нескольких шагах от могилы, в том же горизонте черепа с двумя бронзовыми (или медными) кельтами – не говоря уже о сведениях от Нефедова.

Изложивши фактическую сторону своего сообщения, референт на основании имеющихся в местной литературе известий выразил предположение, что бронзовые или медные орудия и украшения шли в Дмитриевское, как и на все правобережье Камы до Перми, из степей Тургайской, Акмолинской и Семипалатинской областей, где древние насельники разрабатывали залегавшие в верхних горизонтах степи медные руды. О времени, позже которого нельзя датировать камские бронзовые или медные орудия, можно судить по тому, что район древних медных копий совпадает с территорией массагетов, которые в эпоху Геродота не знали никаких иных орудий, кроме медных.